Топонимы в произведении Т. Архипова «Лудӟи шур дурын»

 Топонимика служит прекрасным средством стимулирования познавательного интереса подростка-школьника к изучению прошлого и настоящего своего края путем поиска связей между географическими условиями местности, историей, языком народа и отражением их в географических названиях. Топонимика изучает происхождение, развитие и современное состояние географических названий, их смысловое значение, лексический состав и грамматическое оформление и произношение.

Особую актуальность в осмыслении роли и места культуры в формировании личности занимает литературное краеведение. Оценивая действительность в ее историческом развитии, художественная литература отражает исторически сложившееся пространство. Бытовое поведение людей, история, природа, перенесенные в художественный контекст, обретают эстетическую значимость. Они становятся основой культурного творчества, носителями сюжетного развития.

Посредством литературного краеведения соотношение литературного сюжета и образцов повседневного поведения конкретизируется в содержании культурного контекста региона. Существует тонкая и сложная взаимосвязь между художественным произведением и местом, вдохновившим писателя на его создание. Д. С. Лихачев утверждал, что «понять литературу, не зная мест, где она родилась, не менее трудно, чем понять чужую мысль, не зная языка, на котором она выражена. Ни поэзия, ни литература не существуют сами по себе: они вырастают на родной почве и могут быть поняты в связи со всей родной страной» (Цит. по: [Дрондина 2008: 1].

Вымышленные топонимы в сочетании с реальными микротопонимами и макротопонимами создают в произведениях художественной литературы, гармоническое целое и ведут к одной цели – воплощению проблематики в живых и конкретных образах. Особенности края, традиции, представленные в литературных произведениях, способствуют более глубокому осмыслению культуры своего народа. Соотнесенность нравственного идеала с местной историей позволит современной аудитории не только ощутить свою причастность к литературному наследию края, но и почувствовать ответственность за сохранение и восстановление отечественной культурной традиции.

Нравственные и гражданские позиции Т. Архипова формировались в годы становления Советского государства и первых пятилеток. Очерки и рассказы Т. Архипова военного и послевоенного времени о колхозной деревне были своеобразным подступом к освоению крупного повествовательного жанра. Писатель накапливал жизненные впечатления, неторопливо определял тематическую направленность будущего романа. Прошло почти десять лет, прежде чем появилась первая часть его романа-дилогии «У реки Лудзинки» (1949).

Книга  Т. Архипова  «Лудӟи шур дурын» вышла в печать в 1949 году. А в 1969 году выходит переведенное на русский язык издание под названием «У реки Лудзинки». Перевод был выполнен Н. П. Кралиной. В романе «У реки Лудзинки» рассматриваются проблемы судеб народных и человеческих на материале жизни колхозной деревни в годы Великой Отечественной войны и послевоенного времени [Богомолова 1976: 269].

Каждый писатель является как будто деревом, что своим корнем впивается как можно глубже и крепче в свою родную, национальную почву, пытается впитать в себя и переварить в себе больше всего ее живых соков. Используя реальные топонимы, автор произведения вводит читающую аудиторию в свою среду. Названия топообъектов могут отразить не только исторические, полиэтнические, общественные, но и религиозно-мифологические воззрения этносов.

В данной работе были рассмотрены топонимы, использованные Т. Архиповым в своем произведении «Лудӟи шур дурын».  

Как видно из таблицы, использование топонимов в произведении Т. Архипова и переводном варианте различно. К примеру, Атас бусы, Постол нюлэс и Пужей кож не использованы в русском варианте. Количественный подсчет также показал, что число использованных топонимов не совпадает.

На страницах «Лудӟи шур дурын» наиболее полно и ярко запечатлен образ реки Лудзинки, воссоздана атмосфера деревенской жизни, душа деревни того времени. Через образ реки воссоздается картина движущейся вперед жизни.  Топоним в оригинале встречается 38 раз, а в переводе – 31. Из них в 23 случаях примеры употребления топонима в русском варианте совпадают с оригиналом:

1. Турын пӧлтӥ бызись кый сямен, юг-юг векчи изъёсын шудыса, со дыртэ Лудӟи шуре (Ар. С. 5). – Ключ, бегущий из-под горы Дэндывай, вьется в траве, играя мелкими белыми камешками, спешит в Лудзи, не зная устали ни днем ни ночью, ни летом ни зимой (Кр. С. 3).

2. Трос аръёс ортчизы, уно ву кошкиз паськыт Лудӟи шуретӥ…(Ар. С. 10). – Сколько раз он надевал на себя зеленый наряд наряд листвы, сколько воды пронесла Лудзи мимо! (Кр. С. 7).

3. Колхозъёс Лудӟи шур вылэ дэмен электростанция лэсьтыны дасясько вал (Ар. С. 17). – Хорошо бы начать нынешним летом стройку межколхозной электростанции у Лудзи (Кр. С. 14).

4. Гурт валлин Лудӟи шур ӵошкыт возь вылэз вандыса кошке (Ар. С. 18). – Внизу, около деревни, пересекая луга, извивается Лудзи и, поблескивая, уходит вдаль (Кр. С. 14).

5. Тӥяськиз мар ке, ош пегӟоз но, Кими воз йылаз Лудӟи кузя уяса ветлоз (Ар. С. 73). – Не выдержат – бык освободится, и воз поплывет по Лудзи (Кр. С. 67).

6. Лудӟи котырысь уӵыослэн чирдэмзы но уг кылӥськы (Ар. С. 77). – В такое время соловьиные трели не доносятся от Лудзи (Кр. С. 72).

7. Тани татӥ асьмеос, ӵукна куазь ӟардыку, Лудӟи шур дурысь тубим, – малпаз со, тодмо интыетӥ учкыса (Ар. С. 96). – Здесь на заре поднимались с Лудзи…(Кр. С. 89).

8. Оло, асьме Лудӟи валлин кыстӥськись нюлэслэсь но кузьгес но бадӟымгес (Ар. С. 117). – Пожалуй, дальше, чем у нас по Лудзи…(Кр. С. 108).

9. Мон номырин но ӧй воштысал Лудӟи вылэ лэзькем бадьпуосмес, ӝог бызись шуръёсмес, сяськаяськись возьёсмес, нюлэсъёсмес, бусыосмес (Ар. С. 137). – Я ни на что на свете никогда не променяла бы Лудзи с ее прибрежными ивами, с бегущими к ней ручейками, наши цветущие луга, наши леса и поля…(Кр. С. 126).

10. Лудӟи дурысь куакъёс пӧлын кылӥське тылобурдоослэн шулдыр кырӟамзы (Ар. С. 166). – С Лудзи доносятся соловьиные запевы (Кр. С. 147).

11. Олексан Лудӟи шур дуре васькыку, лысву тӧлӟемын ӧй вал на (Ар. С. 190). – По росистой тропе Олексан спустился к Лудзи (Кр. С. 169).

12. Мыным валантэм одӥгез, малы Лудӟзи шур вылэ электростанция лэсьтон аналтэмын? (Ар. С. 193). – …почему заброшено строительство межколхозной электростанции на Лудзи (Кр. С. 172).

13. – Малы Лудӟи вылэ та дырозь стация ум лэсьтӥське шуиськод-а? (Ар. С. 194). – Почему, спрашиваешь, станцию на Лудзи не построили? (Кр. С. 173).

14. «Тыр шеп» колхоз Лудӟи шур валлин пукись дас гуртъёс, дас колхозъёс, пӧлы пыре (Ар. С. 230). – Колхоз «Тыр шеп» также был расположен по реке Лудзи (Кр. С. 205).

15. Ӵуказяз вазь ӵукна ик Лудӟи дурысь возьёс вылын бадӟым праздник дыръя кадь луиз (Ар. С. 242). – На следующее утро луга у Лудзи выглядели точно в большой праздник (Кр. С. 217).

16. Пичи колхозъёсты бадӟыматыны кутскем бере, Лудӟи котырысь сизьым гуртъёсты одӥг колхозэ огазеяны но отчы председателе Авдеев Фёдор Семёновичез дэмланы чаклазы (Ар. С. 288). – Когда началось укрупнение колхозов, было решено объединить семь колхозов, распложенных по Лудзи, и рекомендовать председателем Федора Семеновича Авдеева (Кр. С. 255).

17. Со бызьыса сямен Лудӟи дуре васькиз, нош пичи сюрестӥ выжемез ӧз луы (Ар. С. 324). – Чуть не бегом она спустилась к Лудзи…(Кр. С. 290).

18. Со эшъёсызлэсь висъяськиз но, кудӟем мурт сямен шоналляськыса, Лудӟи шур пала вамыштӥз…(Ар. С. 336). – С этими мыслями она, отделившись от подруг, спускалась к реке Лудзи...(Кр. С. 300).

19. Матын Лудӟи – паськыт, чебер поръяса васькись шур (Ар. С. 337). – Невдалеке – Лудзи, широкая, течет плавно, величаво (Кр. С. 301).

20. Солэн тодаз лыктӥз гужем возь сяськаяськыку Лудӟи дурын пумиськемзы (Ар. С. 374). – Ему вспомнилась их встреча на берегу Лудзи, цветущий луг  (Кр. С. 329).

21. Ачиз Авдеев табере Лудӟи вылэ электростанция лэсьтонэ висъям колхозникъёсын кивалтэ (Ар. С. 443). – Авдеев теперь руководил строительством электростанции на Лудзи (Кр. С. 394).

22. Тулыс ву вырӟыса, Лудӟи шур туж паськыт тудӟиз (Ар. С. 460). – Приняв вешние воды, Лудзинка раздалась хорошо (Кр. С. 409).

23. Лудӟи дуре шокпотыса вуим (Ар. С. 512). – Запыхавшись, подбегаем к Лудзи (Кр. С. 455).

В произведении Т. Архипова употребление топонима Лудзи встречается чаще:

1. Огпол турын возэн валче Тимофеез Лудӟи шуре пыртӥз (Ар. С. 72).

2. Лудӟи шур ярдуръёстӥз укоен кадь нап бадьпуосын возъям ӧртӥз поръяса-поръяса ваське (Ар. С. 92).

3. Тани табере куиньназы Лудӟи пала вераськыса мыно (Ар. С. 94).

4. – Совещаниды кутскытозь, асьмеос Лудӟи шур дуре васькалом, мынэсьтым кубистаме адӟом (Ар. С. 224).

5. – Озьыен, Лудӟи шур дуре вуид? (Ар. С. 233).

6. Бусыетӥ ке мынысал, со юн шӧдӥськысал, нош Олексан Лудӟи шур валлин кужен сюрестӥ, нап ӝутскем куаро писпуос пӧлтӥ, мынэ (Ар. С. 243).

7. Ӵапак сыӵе сюлэме пырымон кырӟанэз Олексан кылӥз, Лудӟи валлин тубыкуз (Ар. С. 281).

8. Адямиослэн сюлмаськеменызы но визьмынызы выльме Лудӟи шур котырысь музъем (Ар. С. 282).

9. Районысь мукет колхозъёсын сямен ик, Лудӟи котырысь пичи колхозъёсын но собраниос ортчизы. Тросэз колхозникъёс партилэсь но правительстволэсь та выль ужрадзэс умоен лыдъязы, колхозъёсты огазеян сярысь огкылысь решениос кутӥзы (Ар. С. 288).

10. Солэн звеноез туэ кызь вить гектар етӥн кизиз, отысь дас гектарез выльвылэ – Лудӟи шур дуре турын удалтымтэ интыяз кыедаса киземын (Ар. С. 321).

11. Соку соослэн, етӥн будэтон звеноын ужасьёслэн, кырӟамъёссы уката ик ӵукнаосы но ӝытъёсы Лудӟи валлин, арамаос вылтӥ, паськытэсь кожъёс вамен кыдёке чузъяськылӥзы (Ар. С. 356).

12. Лудӟи шур дурысь турынэз сямен турнаны кутскиллям!…(Ар. С. 403).

13. Мон шумпотыса ивортӥсько, эшъёс, туэ сӥзьыл ик ньыль колхозъёс Лудӟи вылэ электростанция пуктыны кутско…(Ар. С. 437).

14. Туэ нырысьсэ Лудӟи котырысь музъем вылэ нырзэс мычизы кукуруза куаръёс (Ар. С. 474).

15. Октябрь ке ӧй луысал, тӥляд шунды но зӥбет улын ялан пачкаса, Лудӟи шур вылысьтымы таӵе яркыт тылсиос но ӧй кыстӥськысалзы (Ар. С. 513).

При переводе Н. П. Кралина использовала топонимы в других сочетаниях (8 примеров):

1. Вдоль Лудзи, утопая в зелени и серебрясь тополями, раскинулась деревня…(Кр. С. 3).

2. У Лудзи стояло семь деревень – семь колхозов (Кр. С. 205).

3. По берегам Лудзи группами расположились отдыхающие, жители райцентра (Кр. С. 220).

4. Олексан заметил тонкую полоску просвета, когда поднимался от Лудзи…(Кр. С. 250).

5. Берег Лудзи спускается к югу от полого, от северных ветров его спасает гора Сям (Кр. С. 252).

6. В это время со стороны Лудзи раздался взрыв (Кр. С. 358).

7. Один расположен в долине Лудзи, другой на горе (Кр. С. 388).

8. День и ночь текущая вода Лудзи здесь находила покой, только играющие рыбы нарушали ее спокойствие, только скрип уключин будил ее тишину, а ранним утром в ее прохладе купались птицы (Кр. С. 430).

Топоним Лекшур в удмуртском оригинале встречается 9 раз, а в русском варианте используется 7 раз.

1. Валэзлэн дыбыртыса выж вылэ шуак пыремез сое сайкатӥз малпаськонэ усемысьтыз. Олексан чоркак пуксиз но адӟиз – зэмзэ ик Лекшур доры вуэм (Ар. С. 17). – Громкий цокот лошадиных копыт прервал глубокое раздумье Олексана. Он приподнялся и увидел, что находится на мосту через реку Лекшур…(Кр. С. 14).

2. Та шурысь вуэз трос юыны уг луы: укыр кезьыт. Куазь пӧсь луэмъя, уката кезьыт луэ кадь. Кин ке пӧсям вылаз трос юыны шедьтэ ке, со огпумысь висьыны усе. Соин ик, вылды, пересьёс сое Лекшур шуыса нимазы (Ар.  С. 18). – За мостом Олексан остановил лошадь, спустился к реке и начал пить, черпая воду ладонями. Вода была холодная, как лед. Недаром дали речке название Лекшур, что значит – сердитая река (Кр. С. 14).

3. Азьпалан Лекшур выж адӟиськиз (Ар. С. 26). – Впереди был виден мост через Лекшур (Кр. С. 22).

4. Лекшур доры вуэмез бере, пӧсям бамаз гылтӥз, сузеныз кӧня ке пол омыртыса юиз. Ву сыӵе ик чылкыт но кезьыт (Ар. С. 146). – Подойдя к реке Лекшур, он умылся и попил холодной воды (Кр. С. 133).

5. Лекшур доры вуэм бере, Кими валзэ дугдытыны ӧдъяз, нош Орлик косэмез витьытэк сылэ вал ини (Ар. С. 178). – У реки Лекшур лошадь остановилась раньше, чем Кими успел сказать «тпру» (Кр. С. 158).

6. Кытысь ке соос сьӧрысь салкымгес омыр ыртӥз. «Лекшурлэн омырез», малпаз Таня (Ар. С. 213). – Повеяло прохладой. «Ветерок с реки Лекшур», – подумала Таня (Кр. С. 191).

Следующие примеры встречаются только в оригинале (3 примера):

1. Лекшурез адӟыса, Олексанлэн тодаз лыктӥзы кемалась ортчем нуналъёс (Ар. С. 178).

2. Со ортчем аръёс куспын номыре ик татын воштӥськымтэ: Лекшур шашыен котыртэм ӧртӥз озьы ик дыртыса, жильыртыса ваське (Ар. С. 178).

3. Котькӧня кесяськы на, автомашина, выжез шедьтытэк, Лекшуре пыриз но вай шоры мырӟиськиз ини (Ар. С. 353).

Название Лекшур использовано дополнительно у Н. П. Кралиной (1 название): За рекой Лекщур притихла [Таня], глядя на лес…(Кр. С. 108).

          Микротопоним Сям гурезь Т. Архипов использовал 3 раза, в русском – 2 раза.

1. Фёдор Семёновичез адӟемезлы быдэ, солэн огпумысь тодаз лыктэ Сям гурезь йылысь лабрес зӧк тыпы. Нокин но, туж пересьёс пӧлысь но, тодӥсь ӧвӧл со тыпылэсь кӧня ар сылэмзэ. Котькыӵе пӧсез-кезьытэз, зорез-котэз, котькыӵе лек сильтӧлэз адӟылӥз, дыр, со ас даураз. Али ке но со ялан сылэ. Выжыосыз музъеме пыдло лэземын. Улвайёсыз зӧкесь. Ачиз кужмо тӧл сое кыдатэм аслыз пумит сылыны (Ар. С. 197). – В раннем детстве Олексан любил ходить к большому развесистому вязу, стоявшему на горе Сям. Никто, даже старые люди не знали, сколько лет этому вязу. Много лютых зимних холодов и напористых осенних ветров испытал он на своем веку. Однако и поныне стоит вяз – могучий и крепкий. Глубоко вросся корнями в матушку-землю. Могучему стволу его не страшны никакие бури. (Кр. С. 176).

2. Сям гурезь сьӧрысь горд-горд шунды тылсиоссэ вож будосъёс йылэ но корка липетъёс вылэ вӧлмытыку, гуртлэн уллапаласьтыз пастухлэн рожок куараез кылӥськиз (Ар. С. 6).

3. Райцентрысь потыкузы, шунды вылын на вал, нош али со Сям гурезь сьоры лэзькем ини (Ар. С. 181).

В переводе гора Сям использована для характеристики берега Лудзи. Берег Лудзи, спускается к югу полого, от северных ветров его спасает гора Сям (Кр. С. 252).

Микротопоним Кыйлуд гурезь (Кыйлуд бам) в произведении встречается 2 раза, в русском – 1 раз.

1. – Эн ӝегатскы, Кыйлуд гурезь дорын араськом, отчы мын, –  Таня ӧс пала вамыштӥз…(Ар. С. 40).

– Зэм, татысь юэз но трос ӧй сюрысал, – ассэ ачиз буйгатыны турттэ Авдеев, – Кыйлуд бам ке, Кыйлуд бам ини, туэ но кизем бере ик ву гылтыса кошкиз…Ӧвӧл, озьы ӧвӧл, асьмеос янгыш. Котькуд ю тысь та дыръя зарниен ӵоша. Октоно вал вань шепез, одӥгзэ кельтытэк (Ар. С. 42). – И на склоне Кыйлуда нынче после посева вода все смыла. А то, что выросло, надо было убрать все до единого зернышка. Тут мы сами виноваты  (Кр. С. 38).

Дэндывай гурезь, Гуӵин лёг выжы или Гучинская низина, Атас гурезь или гора Атас встречаются по одному разу в удмуртском и русском варианте.

Бакча берын, азвесь коньдонзэ кисьтэм кадь, куаразэ сётэ Дэндывай гурезьысь потыса, васькись ошмес ву (Ар. С. 5). –  Ключ, бегущий из-под горы Дэндывай, вьется в траве, играя мелкими белыми камешками, спешит в Лудзи, не зная устали ни днем ни ночью, ни летом ни зимой (Кр. С. 3).

Тани соос Гуӵин лёг выжыын, Танялэн етӥн участоказ. Укыр чебер адске умой утялтыса будэтэм етӥн. Быдэсак лыз-лыз сяськаен согиськемын. Кыдёкысен учкон дыръя, лыз зарезь кожалод. Небыт тӧлъя каллен гинэ, вогыриё-вогыриё тулкымъяське (Ар. С. 9).

– Агроном теперь сам учится выращивать лен на нашей Гучинской низине, – улыбнулся Олексан (Кр. С. 5).

Со кылиз Атас гурезь йылэ, кык кызъёс вискысь кот музъеме. Ватыны ветлэм бускельёс ӝытазе ӝӧк сьӧры пуксьыса буре ваизы (Ар. С. 373). –  Она осталась на горе Атас в земле меж двух елей (Кр. С. 328).

Атас бусы, Постол нюлэс но Пужей кож встречаются только в удмуртском варианте.

Озьы малпаськыса мынонъяз Олексан Атас бусыез ортчемзэ но ӧз шӧды…(Ар. С. 17).

«Югыт сюрес», пу дасян заданизэ кык поллы быдэстытэк, Постол нюлэскысь ӧз берты (Ар. С. 140).

Тани бадӟым Пужей кож. Туннэ солэн вуэз шунды шорын синучкон кадь чиль-дол кисьтаське. Котырак нап шашыос но ярдуръёсы ӝутскем вож бадьпуос чеберъяса котыртӥллям та паськыт кожез. Ву вылын, салкым азьын, куарчабакъёс шудо. Соос сьӧры уиськись бадӟым чорыгъёс, чипейпиос, быжынызы шуккыса, вуэз воринъяло…(Ар. С. 10).

Для сравнения, насколько Т. Архиповым использованы реальные названия топообъектов, я познакомилась с дипломной работой Е.Я. Матвеевой «Микротопонимия реки Лудзинки». Интересными, на наш взгляд, показались некоторые микротопонимы, которые зафиксировала дипломница.

атас c'ион ( ВЛ-17) – лог: атас ‘петух’, c'ион – сущ. от глагола c'иыны; букв. ‘кушанье петуха’. Лог назван так, потому что на этом месте свершался языческий религиозный обряд, где в жертву приносили петуха.

атас c'ион ошмэс (ВЛ-10) – родник: атас ‘петух’, c'ион – сущ. от глагола c'иыны ‘есть’. Этот родник находится в логу атас c'ион.

кэзьыт шур (ВЛ-23) – река: кэзьыт ‘холодный’, шур ‘река’; букв. ‘холодная река’. Вода в реке очень холодная.

луӟӟыл шур ~ луӟӟа шур ~ луӟӟи шур (ВЛ-17, ЛН-2) – река: луӟӟыл ~ луӟӟа ~ луӟӟи < луд ‘поле’, зи – топоформат, шур ‘река’; букв. ‘река Лудзинка’.

пос'тол пал с' урэс (ВЛ-10) – дорога: пос'тол – д. Средний Постол, пал ‘сторона’, с'урэс ‘дорога’; букв. ‘дорога в стороне Среднего Постола’ [Матвеева 1995: 154].

Возможно, здесь присутствует тонкая и сложная взаимосвязь между художественным произведением и местом, вдохновившим писателя на его создание. Топонимы и микротопонимы, воспроизводимые в литературном произведении, выполняют своеобразную роль по отношению к рассматриваемому в произведении краю, вводя широкую читательскую аудиторию в ее уникальный контекст, формируя уникальную систему знаний о своеобразии родного края.

 Антропонимы в произведениях Т.Архипова

Личные имена являются неотъемлемой частью национальной культуры. Они появились и развивались на протяжении веков и продолжают свою эволюцию в соответствии с законами языка, отражая при этом некоторые стороны бытового уклада, общественного строя, мировоззрения данного народа и его этноязыковые связи с другими народами. Антропонимы представляют собой ценный источник изучения истории языка и его носителя.      

Антропонимика (от греч. anthropos «человек» и onoma «имя, название») – одна из основных областей ономастики, изучающая личные имена, фамилии, отечества, прозвища, псевдонимы людей. Она неразрывно связана с этнографией, историей, семейным правом, с социальной психологией и с эстетикой [Атаманов 1989: 102].  

В каждом языке есть свои собственные имена. А так как литература представляет жизнь в художественных образах, значит и она не может обходиться без собственного имени [Самарова 1993: 152].

В создании литературной антропонимии:

1)    автор – хочет он этого или нет – весьма зависит от экстралингвистических факторов, в частности от традиций культурного наследия общества, от уровня образования;

2)    у разных авторов, при совпадении небольшого числа общих признаков, наблюдаются существенные и многоярусные различия, связанные с литературным направлением жанра и стиля, с индивидуальными стилевыми и ономастическими склонностями автора. Но именно от сохранения общих признаков в первую очередь зависит национальное, языковое своеобразие литературной антропонимии, так как в разных национальных литературах эти признаки, по крайней мере частично, не совпадают.

Каждое имя, названное в произведении, есть уже обозначение, играющее всеми красками, на которые оно способно. Оно с максимальной силой развивает те оттенки, мимо которых мы проходим в жизни [Бабаева 1973: 402-406].

Онимия художественного произведения образует свой неповторимый мир, и разные писатели используют богатый запас имен собственных по-разному, формируя свой узнаваемый ономастикой как часть художественного пространства в целом. Поэтонимы внутри художественного текста становятся элементами общей лексической системы текста, помогая осуществить раскрытие сюжетных коллизий, эмоциональных переживаний, исторических и географических реалий, которые ставит целью изобразить в своем творении автор. Содержательная сторона имени собственного в художественной литературе огромна, так как здесь наглядность, яркость характеристики персонажа порой достигается одним лишь его именем.

Специфика поэтических антропонимов, в отличие от обычных, состоит в том, что они также несут стилистическую нагрузку, служат характеристикой персонажа. Художественная литература использует как «естественные» имена, то есть имена, взятые из реальной жизни, так и вымышленные, книжные имена. Часть книжных имен практически сливается с «естественными», будучи образованной по существующим моделям языка и трудно отличимой от последних. Другая же часть книжных имен, которая является более выразительной, кроме того, что называет персонаж, к тому же является его мгновенной характеристикой. Это, в основном, прозвища и речевые (окказиональные) антропонимы, «говорящие» имена.

«Говорящие» имена пользуются особым вниманием исследователей, так как их значение в художественном тексте нельзя переоценить. Благодаря им автор может охарактеризовать, оценить персонаж мгновенно. «Говорящие» имена выделяются семантической двуплановостью, так как они не только называют персонаж, но и дают ему характеристику, чаще всего, с иронической или сатирической точки зрения. Очевидно, что при их использовании автор преследует определенные художественные цели в соответствии со своим замыслом.

Внутренняя форма «естественных» онимов не всегда говоряща, достаточно часто она стерта, семантика затемнена. Об этом пишет С. И. Фонякова: “У каждого писателя-реалиста можно встретить немало семантически мотивированных имен, фамилий, названий, но они никогда не заполняют все ономастическое пространство художественного текста, встречаются разные типы имен собственных, в том числе и косвенно мотивированные” - историческими нормами ономастикона, социальной сферой, речевым узусом и другими причинами.

В произведениях Т. А. Архипова «Тулыс», «Асьме адями», «Гожтэт», «Эшед ке со тынад» изображает разные периоды жизни разных людей. Автор использует существующий ономастикон. Каждое имя, названное в произведении, есть обозначение, играющее всеми красками, но которое оно способно. Оно с максимальной силой развивает те оттенки, мимо которых мы проходим в жизни. Так попробуем же вдуматься, вслушаться, вникнуть в суть имени или фамилии, в слова, которые на первый взгляд лишены какой-либо информации, но на самом деле хранят в себе немало любопытнейших тайн.

Следует отметить, что у талантливого творца имена имеют косвенную мотивировку. Писатель при создании произведения не может не считаться с определенными ономастическими нормами, которые продиктованы временем, местом и социальной средой, описываемой им.

В рассказах автор часто использует двухчленную или трехчленную композицию. Использование этих конструкций (фамилия, имя, отчество) употребляется также для обозначения образованности героя и принадлежности героя к интеллигенции: Валентина Николаевна Виноградова, Никандр Семенович Санников, Трефилов Иван Степанович («Тулыс»),  Евгений Петрович Мартынов – инженер («Гожтэт»).

В рассказе «Тулыс» автор изображает картину деревенской жизни. На первый план выходит активная деятельность колхоза весной. Главная героиня этого рассказа – агроном Валентина.

Валентина – жен. к Валентин-лат. «здоровый, сильный».

 В рассказе Валентина Николаевна Виноградова – молодая, умная, энергичная, шустрая, ответственная, целеустремленная, храбрая девушка. Это человек сильной воли. «…пичи Валяез туливить ке шуысалыд, янгыше ӧй усьысалыд. Мукетъёс сямен, ноку но нуӵ-нуӵ пукыны ӧз чидалля. Ялан со кытчы ке но кыдёке учке вал кадь. Ужлэсь со ӧз кышкалля. Пичиысен ик сое котькыӵе удысын анаез вӧзысь но, атаез вӧзысь но адӟылӥзы. Солэн пичиесь чиньыосыз венез но кутыны быгатӥзы, ручкаез но, ӧз кышкалэ лопаталэсь но, тӥрлэсь но. Нош кырӟаны, кылбур вераны… «Тон артистка луод, Валя», –  шуиз одӥг пол Федя».

«…соку, задачаосты ӵош лэсьтыку, тэлег ныл, Валя, ки улысьтыз книгаез кыскоз но задачаез яке гожъяськон правилоез ӟырдыт валэктыны кутскоз вал». Из этого фрагмента мы видим, что Вале все не сиделось на месте. Ко всякому делу подходила со всей серьезностью, со всей ответственностью. Характер Валентины Николаевны можно четко увидеть  за ее манерой общения, и за работой.

Используя сочетание имени и отчества, автор подчеркивает их значимость в обществе и социальную принадлежность интеллигенции: Валентина Николаевна –  агроном, она из Вали «превратилась» в Валентину Николаевну Виноградову.  

Федор с греч. «Божий дар».

А Федя Иванов, ее одноклассник и друг детства: «…пичи дыръязы одӥг парта сьӧрын ке пукизы, ӵем дыръя одӥг книгая урокъёссэс ке дасяллязы, табере, бадӟым будэм беразы, соос нош ик одӥг бусые вуизы, одӥг уж борды кутскизы», был противоположностью Вали.

Федя Иванов – здесь используется двухчленная композиция, чтобы подчеркнуть, что он сейчас просто одноклассник Вали.

Федор был спокойным, но целеустремленным молодым человеком, но в какой-то степени и нерешительным. «…шудонын нокин но Валяез но Федяез кутыны быгатӥсь ӧй вал. Но одӥг пол, юромо, лэся, тани татын ик Валя каллен бызиз. Сое Юра сутӥз. Федялы соку ӝож потӥз: малы со шаплыгес ӧз кариськы?» Но Валя превосходила его в знаниях. Например, когда они решали задачу: «…соку, задачаосты ӵош лэсьтыку, тэлег ныл, Валя, ки улысьтыз книгаез кыскоз но задачаез яке гожъяськон правилоез ӟырдыт валэктыны кутскоз вал. Сыӵе дыръя Федя, шыпыт но востэм пи, номыр вераны тодытэк, ымзэ ик усьтыса кылзӥськыса пукылиз».

Этот герой был послушным. «…Федор Петрович йырзэ мыкыртӥз, валай, пе».

Теперь он уже не Федя, а Федор Петрович – тракторист.

Иван с др.-евр. «смилостивился, помиловал; Бог милует, «благодать Господня».

Трефилов Иван Степанович – секретарь партийной организации. Пожилой человек, прошедший через две войны, много повидавший трудностей. «…час ортчыса, Валентина Николаевна партийной организацилэн секретарез Трефилов Иван Степанович дорын пуке вал ини. Секретарь солэсь ӟырдыт верамзэ, куспетӥ карытэк, лачмыт кылзӥз. Кык секытэсь войнаос пыр потэм мӧйы адями, трос музъемез лёгам, шуг-секытъёсын  пумиськылэм мурт, котькыӵе ужпумез чакласа, мертаса эскерылэ, ноку но мултэс уг ӵашеты. Котьку лад-лад, атай кадь валэктоз». 

Возможно, Т.Архипов хочет сказать, что Бог действительно смилостивился над Иваном Степановичем. Ведь он прошел две войны и остался в живых, а многие погибли и сложили головы на этих войнах. Может, у него не было грехов, из-за этого Бог его уберег. И помимо этого, он мудрый, и у него есть чему поучиться молодому поколению. К примеру: «…тон лушкаськыны уд мынӥськы ук, тодон-валан басьтыны мынӥськод. Со понна возьыт луыны кулэ ӧвӧл. Адямиос дышетскыны дунне пумысь но вуо. Кылэмед вань, дыр, Ломоносов сярысь. Пыдын. Кутэн. Тӥни, эше, сыӵе но вал вапумъёс. Тодон понна олокытчы но мыно. Асьмелэн табере чылкак мукет. Тодон-валанъёс замок улэ пытсамын ӧвӧл. Нош ӵошатсконлэн законэз сыӵе: бере кылисьлы юртты, ӵош вамыштыны тыршы, азьпалтӥзы ке – ачид сьӧразы уиськы». Фёдору даёт совет, т.к. он мудрый и опытный человек.

Трефилов Иван Степанович –  здесь используется трехчленная система. Автор использует этот прием, чтобы подчеркнуть статус героя в обществе, что он уважаемый человек, он – секретарь.

Колхозлэн председателез Никандр Семенович Санников.

Никандр с греч. «победа мужа», мужчины.

А через героя Никандра автор, может, хочет показать, что он одержал победу в какой-то степени и стал председателем колхоза. Теперь он видный человек в деревне.

В этом случае также автор подчеркивает важность, значимость героя. Председатель колхоза, видный человек.

В рассказе «Асьме адями» рассказывается про простого советского человека Мокея Ивановича, у которого были в жизни и беды, и радости.

Продолжение »